Книги русского писателя Скитальца (Степана Гавриловича Петрова) издавались мало, но в литературе своего времени он занимал видное место Современник Горького, Чехова, Бунина Скиталец сумел откликнуться на важные проблемы тех времён. Псевдоним Скиталец писатель взял себе потому, что, много странствовал. Песни Скитальца распевались революционной молодёжью, а стихотворение «Прощальное слово» на музыку композитора М.А.Слонова прочно вошло в репертуар Ф.А. Шаляпина. Стихотворения Скитальца привлекали своей демократической направленностью. В них осуждался мир «сытых» и состраданием говорилось о бедных тружениках. Стихотворения, рассказы, повести, воспоминания и сегодня привлекают внимание читателя.
В литературных воспоминаниях Скиталец показывает общественно-литературную атмосферу прошедших событий, когда происходили его встречи с писателями, видными деятелями, обстановку в которой протекала их жизнь, работа и запечатлевал их индивидуальные черты. Воспоминания Скитальца отличаются живостью языка, умением кратко, в нескольких ёмких словах дать художественный портрет.
(Отрывки из воспоминаний)
Ульянов-Ленин.
Было это в конце восьмидесятых годов прошлого столетия в городе Самаре (ныне Куйбышев), который был типичным провинциальным городом. На нелегальных, но многолюдных вечеринках революционной молодёжи выступали иногда крупные люди того времени, посидевшие в «Крестах», отбывшие почётную ссылку или бежавшие из ссылки. Многие через Самару были высланы дальше в Сибирь. Я был тогда юным человеком, только что окунувшимся в эту кипучую жизнь. Я часто виделся с другом моего детства Марком Елизаровым. Нас связывали деревенское детство в деревне среди красивой природы на берегу Волги и революционное настроение. Однажды под вечер тёплого майского дня я зашёл к Елизарову. У него оказался гость моего возраста, крепыш среднего возраста с большим лбом, длинными до плеч густыми, светло-каштановыми вьющими волосами. В небольших голубоватых глазах светился быстрый и острый ум. Ульянов – отрекомендовался он, крепко сжимая мне руку. Расхаживая по комнате большими шагами, юноша горячо заговорил о истории революционного движения. Он говорил просто, понятно – поэтому сразу захватывал убедительностью своих суждений. Заходящее весеннее солнце косыми лучами освещало его оживлённое чрезвычайно интересное лицо. Таким на всю жизнь осталось в моей памяти юношеский образ Ульянова-Ленина при первой моей встрече в 1887 году. Мы расстались на многие годы и встретились в 1905 году в Петербурге, где Ленин руководил большевистской газетой «Новая жизнь». Статьи Владимира Ильича поражали новым широким взглядом. В моей квартире собрались: Ленин, Горький и сотрудники этой газеты. После этого Ленин исчез из Петербурга. (1909 год.)
Максим Горький. Встречи.
Решающим для дальнейшего творчества Скитальца оказалось его знакомство с Горьким, которое произошло в Самаре. «Это был первый писатель, введённый Максимом Горьким в большую литературу» так писал об этом А.И. Богданович. При содействии Горького впервые в центральной печати появились стихи Скитальца.
Скиталец вспоминает: «Когда я был сотрудником «Самарской газеты» ко мне подошёл человек отрекомендовавшийся себя «другом Горького», некто С. Он принёс мне свежую книжку толстого журнала, в котором было большое стихотворение Горького под заголовком «Песня о Соколе». Весной 1899 года я пошёл к этому другу Горького на дачу. Мы сели в беседке, вдруг отворилась дверь и вошёл высокий молодой человек в длинном плаще, какие тогда вышли из моды, в широкополой шляпе и голубой косоворотке, широкоплечий, но очень худой с бледным лицом и небольшими светлыми усами. Это был Максим Горький, лет тридцати от роду, молодой начинающий тогда писатель. Горьки с первых слов оказался живым, остроумным собеседником, простодушным и задушевным человеком. При этом первом знакомстве Горький пригласил меня побывать у него в Васильсурске над Волгой, где он проводил тогдашнее лето. Горький жил на вершине горы в маленьком домике. За обедом я рассказал ему, что я написал много рассказов о жизни певчих, о интересном мире бедных артистов. Обед был закончен, я вынул из кармана несколько моих рассказов вырезанных из «Самарской газеты» и протянул Горькому. К чаю Горький вышел с чрезвычайно довольным лицом. «Ну прочёл - заявил он, возвращая мне вырезки. Всё-таки, эти вот рассказы хорошо написаны. Давайте соберём ваши рассказы добавим к ним ваши стихи, а потом книжку издадим. Надо - бы вам ещё что - ни будь покрупнее написать». Я был чрезвычайно обрадован таким для меня оборотом дела. Горький уехал в село Мануйловку вблизи Харькова. Перед поездкой он уговорил меня приехать и здесь же написать повесть. Я приехал к нему и по вечерам мы сидели каждый в своей комнате и писали. Через десять дней, скорее ночей я принёс Горькому оконченную повесть. Когда он прочёл повесть сказал: «Ну вас можно поздравить: вы написали удачную вещь». Главное было то, что Горький поддержал меня при первых шагах в литературе. Благодаря Горькому повесть была направлена в лучший тогда журнал «Жизнь». Заглавие повести было «Октава». Потом, по совету Горького я снял комнату. Это был плодотворный месяц нашей литературно - творческой дружбы. Мы оба работали с чрезвычайным воодушевлением. Моя «Октава» появилась в октябрьской книжке «Жизни» в 1900 году. Моё имя замелькало в газетных статьях. Я ежедневно писал и стихи. Горький говорил мне: «Да вы сами понимаете, как нужно теперь то, что вы пишите». Само собой, подобные разговоры давали мне ту необыкновенную бодрость, веру и энергию, которыми так полон был он. Много лет случалось мне по литературным делам бывать у Горького в Горках в Москве. Это были последние наши встречи».
Сергеев-Ценский.
«Первой вещью, сразу сделавшей Ценскому литературное имя была поэма в прозе «Лесная топь» - вспоминает Скиталец. Я встретился с ним в Петербурге. Вошёл смуглый, молодой человек в чёрных бравых усах и целой охапкой буйных кудрей, отливающих синим отливом небрежно спутанных отпущенных до плеч крупно вьющихся по ветру «как у песенного Ваньки ключника». Летом Ценского тянуло на юг в излюбленные места девственной природы и дикой некультурной жизни, откуда он и черпал красивые впечатления и трагические темы.
Где-то около Алушты вдвоём с другом-плотником Ценский построил себе дом, где и жил в полном одиночестве. Однажды летом мы встретились в Ялте. Я пригласил его к себе в Байдарскую долину, где поселился около татарской деревни, в замечательной живописной местности. Предстояло пройти семь вёрст лесными тропинками, втрое сокращающими расстояние от Ялты до Байдарской долины. Этот путь существует со времён великого переселения народов Азии в Европу. Подъём через перевал, высеченный в скале в виде циклопической лестницы существующий с тех незапамятных времён, лишь слегка ремонтирующий населением. Этим путём я много раз путешествовал из деревни на южный берег, любуясь девственной природой. Пока мы спускались в долину, Ценский тут же рассказал придуманный на эту тему рассказ. Я убедился в его способности создавать рассказы по всякому поводу. Ещё одна встреча была с Сергеем-Ценским в 1917 году за несколько месяцев до революции в Петербурге. У него был прежний, опять «писательский» вид: спутанные кудри до плеч, небрежный костюм и бледное лицо, как бы ещё хранившее отблеск неостывшего возбуждения за тяжёлым трудом творчества.
Мы ещё раз окунулись в историческое прошлое произведений русского писателя Скитальца (Степана Гавриловича Петрова), как в отзвук прошлой эпохи , описанной талантливым писателем- демократом.
Бекирова Г.С.
Библиотекарь филиала № 39
им. С. Скитальца
ГБУК г. Севастополя «РИБС»
Комментариев нет:
Отправить комментарий